Name: The Nose, op. 15
Start: 2023-09-19T00:00:00.000Z
End: 2023-09-19T00:00:00.000Z
Location: Mariinsky-2

Organization

Admin

Chanteur

Baryton-basse

Edem Umerov

Ivan Yakovlevich

Mezzo-soprano

Tatiana Kravtsova

Praskovia Ossipovna

Ténor

Andrey Popov

L'inspecteur de police

Avgust Amonov

Le Nez

Basse

Gennady Bezzubenkov

Le Docteur

Stanislav Leontiev

Ivan le domestique

Mikhail Makarov

Iaryzhkin

Elena Vitman

Mme Podtochina

Soprano

Zhanna Dombrovskaya

La fille de Madame Podtotchina

Direction d'orchestre

Valery Gergiev

Mise en scène

Yuri Alexandrov

Décors

Zinovy Margolin

Costumes

Maria Danilova

Lumières

Gleb Filshtinsky

Kamil Kutyev

Direction de choeur

Pavel Teplov

Konstantin Rylov

Mariinsky Theatre

russe

The Nose, op. 15 -  (Le Nez, op. 15)

Saint-Pétersbourg

Russie

Mariinsky-2

Nos Shostakovich

Public

Le Nez, op. 15

anglais

Valide

Оперу-фантасмагорию Шостаковича ставили в России только в Ленинградском Малом оперном театре в 1930 году (то была мировая премьера) и в Камерном музыкальном театре Бориса Покровского в Москве в 1974-м. В отличие от предшественников Юрий Александров не рассматривал «Нос» как сатиру на царский режим или мещанство – его спектакль в Мариинском получил подзаголовок «Страсти по Ковалёву». Впрочем, настоящим героем спектакля оказался не Ковалёв, а именно Нос, который явился публике сразу во множестве обличий: бутафорский носик в натуральную величину, резиновое полотно в форме носа, зашитый в эластичный белый мешок танцовщик и, наконец, Нос-тенор, восстающий из гроба в виде Наполеона.
Александров признавался: «Пьеса Гоголя, великого мистификатора и в то же время великого русского страдальца, достаточно запутана. Я запутал ее еще больше». Здесь цирк, «Окна РОСТА», полицмейстер в гоголевской шинели размером с трехэтажный дом и сирин с алконостом, парящие над библейского вида толпой в Казанском соборе. Режиссер использовал тот же метод, что и в мариинском «Семене Котко» пятью годами ранее: острый гротеск, создание гипертрофированного и подчас перечащего либретто сценического действия. В сочетании с дробно-монтажной, поминутно извивающейся и искрящей партитурой Шостаковича это дало несколько избыточный результат. Стержнем столь пестрого, калейдоскопического зрелища стала сценография Зиновия Марголина – опрокинутый петербургский двор-колодец. В ключевые моменты оперы раскрывается видеозадник и действие затягивает в ошеломляющий металлический тоннель – «смесь упавшей на бок башни Татлина с урбанистическими катакомбами, населяющими американские триллеры».
Богдан Королёк

русский

Shostakovich's phantasmagorical opera has only been staged in Russia at Leningrad's Maly Opera Theatre in 1930 (the world premiere) and at the Boris Pokrovsky Chamber Music Theatre in Moscow in 1974. Unlike his predecessors, Yuri Alexandrov did not regard The Nose as a satire of the tsarist regime or the bourgeoisie – his production at the Mariinsky Theatre had the secondary title of Passions for Kovalev. Apropos, the true hero of the production was not Kovalev, but the Nose itself, which appeared before the audience in many guises all at once: a prop nose of real-life proportions, a rubber canvas in the form of a nose, a dancer sewn into an elastic white bag and, finally, the Tenor-Nose that arises from the grave in the form of Napoleon.
Alexandrov admitted that "This piece by Gogol, the great mystifier and at the same time a great Russian sufferer, is seriously complex. I have made it even more complex." Here we have a circus, ROSTA posters, a chief of police dressed in Gogol's overcoat the size of a three-storey building and Sirin and Alkonost, soaring over a biblical-like crowd in Kazan Cathedral. The director used the same method employed at the Mariinsky Theatre five years earlier with Semyon Kotko: witty grotesque and the creation of a hypertrophied and at times riotous libretto of the on-stage plot. Combined with the staccato-arrangement of Shostakovich's constantly twisting and sparkling score, the result is rather extravagant. The "pivot" of this colourful and kaleidoscopic spectacle came with Zinovy Margolin's sets – an upside-down St Petersburg courtyard. At key moments in the opera a video backdrop is revealed and the plot unfolds in a stunning metallic tunnel – "a combination of Tatlin's Tower pushed on its side with urban catacombs inhabited by American thrillers."
Bogdan Korolyok

English

Crédits de représentation (Distribution et équipe de production )

Distribution

Équipage